яРПЮМХЖЮ: 3/11
-- Я не знаю.
-- Жизнь, -- говорит Анубис, -- и смерть.
-- Не понимаю, -отвечает Оаким -- Ты сказал "величайшим". Ты требовал одного ответа. Однако назвал две вещи.
-- Вот как? -- усмехается Анубис -- В самом деле? только потому, что я использовал два слова, получается, что я назвал две различные вещи? Разве вещь не может иметь более одного имени? Возьми, к примеру, себя. Что ты такое?
-- Я не знаю.
-- Твой ответ может стать началом мудрости. Ты столь же легко можешь быть как машиной, которую я решил на время поместить в человека, а теперь вернул в металлическую оболочку, так и человеком, которого я решил поместить в машину.
-- Тогда в чем тут разница?
-- Ни в чем. Нет никакой разницы. Да ты и не смог бы ее увидеть. Ты не можешь помнить. Скажи мне, ты жив?
-- Да.
-- Почему же?
-- Я мыслю. Я слышу твой голос. У меня есть воспоминания. Я могу говорить.
-- И какое из этих качеств есть жизнь? Вспомни, что ты не дышишь, что твоя нервная система -- это металлические нити, что я сжег твое сердце. Вспомни еще, что у меня есть машины, которые умнее тебя, больше помнят, лучше говорят. Что же тогда оправдывает твое утверждение? 'Ты говоришь, что слышишь мой голос? Хорошо. Я отключу и твой слух. Следи внимательно, перестанешь ли ты существовать.
.Снежинка, опускающаяся в колодец, колодец без воды, без стен, без низа, без верха. Теперь вычтем снежинку и рассмотрим падение .
Через безвременный промежуток времени голос Анубиса возвращается:
-- Знаешь, ли ты теперь различие между жизнью и смертью?
-- "Я" -- вот что такое жизнь, -- произносит Оаким. √ Что бы ты ни дал мне и ни взял у меня, если "я" остается, то это -- жизнь.
-- Спи, -- говорит Анубис . И -- нет больше ничего, что слышало бы его там, в Доме Мертвых.
Когда Оаким просыпается, он лежит на столе рядом с троном и вновь может видеть, и он смотрит на танец мертвых и слышит музыку, под которую они танцуют.
-- Ты был мертв? -- спрашивает Анубис.
-- Нет, -- говорит Оаким. -- Я спал.
-- В чем разница?
-- "Я" еще существовало, хотя я и не знал об этом. анубис смеется.
-- А если бы я никогда не разбудил тебя?
-- Тогда это, наверное, была бы смерть.
-- Смерть? Только если бы я не захотел использовать свою силу, чтобы разбудить тебя? Даже несмотря на то, что сила эта всегда оставалась бы при мне, а твое "я" всегда было бы пригодно для пробуждения?
-- Если бы ты не пробудил меня и мое "я" всегда оставалось лишь возможностью, то это была бы смерть.
-- Минуту назад ты сказал, что сон и смерть √ разные вещи. Значит, различие между ними определяется периодом времени?
-- Нет, -говорит Оаким, -дело не в этом. После сна приходит бодрствование, и все это время я существую, я знаю это. Когда я не знаю ничего.
-- Значит, жизнь есть ничто!
-- Нет.
-- Тогда жизнь есть существование? Как у этих мертвых?
-- Нет, -- говорит Оаким. -- Она есть знание о существовании, по крайней мере, время от времени.
-- Процесс чего же она есть?
-- Процесс моего "я", -- говорит Оаким.
-- А что такое "Я"? Кто ты?
-- Я -- Оаким.
-- Это имя дано тебе мной совсем недавно. Чем ты был до этого?
-- Не Оакимом.
-- Мертвым?
-- Нет! Живым! -- кричит Оаким.
рЮЙ БНР. оПЕПБЕЛ ЯЕИ ДХБКНЦ, ОПНДНКФЮЪ РЕЛС.
йЯРЮРХ, ЙЮЙ бЮЛ НМ ОНМПЮБХКЯЪ? дЮ, ЙНМЕВМН. еЦН ОПХДСЛЮКХ. оПХДСЛЮК ЕЦН ГМЮЛЕМХРШИ БШДСЛЫХЙ Х ЯЙЮГНВМХЙ (ОН ЯНБЛЕЯРХРЕКЭЯРБС ДНЙРНП ТХКНЯНТХХ) пНДФЕП фЕКЪГМШ. рЮЙ ВРН МЕ АСДЕЛ БНЯОПХМХЛЮРЭ ЕЦН, ЙЮЙ МЕОПЕКНФМСЧ ХЯРХМС, ЯЙНПЕЕ ЙЮЙ FYI* ;-)
пЕТЕПЮР НОСАКХЙНБЮМ: 8/08/2008