4 крестовый поход (1202-1204гг.)

Страница: 5/8

В связи с выявлением культурно-исторической специфики, исходных позиций и принципов освещения Робером де Клари событий 4 крестового похода неизбежно возникает вопрос о побудительных мотивах, заставивших рядового, полуграмотного или вовсе неграмотного участника рыцарской авантюры поведать современникам и потомкам ее историю. Иначе говоря, возникает проблема концептуального содержания рассказа о задарско-константинопольском предприятии крестоносцев. Только раскрыв это содержание, мы сумеем оценить труд Робера де Клари как закономерное порождение исторической мысли западного средневековья « классического» периода.

Авторы всех латинских хроник крестовых походов декларируют свою бескорыстную приверженность к истине как главный стимул их написания. Робер де Клари также привержен такого рода декларативности. В заключение записок он счел необходимым продиктовать писцу фразу, по меньшей мере, трижды уведомляющую будущих читателей и слушателей о том, что они «слышали правду, как был завоеван Константинополь». И хотя многие « добрые рассказчики смогли изложить все это лучше него», но его труд имеет то неоспоримое, преимущество перед прочими, что все это «подлинная правда». «Правда», которую хочет поведать и передать Робер де Клари, - это, правда, об обиде, нанесенной знатью рыцарям, то есть «правда», отражающая внутриклассовые противоречия в «воинстве божьем», двинувшемуся было против «неверных», а оказавшемуся, якобы волей случая, в Константинополе. Ярче всего настрой маленького рыцаря, его неприязнь по отношению к haut hommes проступает в сценах, где описываются различные эпизоды битвы за Константинополь и того, что последовало за этим взятием. Р. де К. отчетливо видит различия в общественном положении участников крестового похода. Он выделяет среди них несколько основных категорий. Это, прежде всего «могущественные и знатные бароны», предводители крестоносцев, лица высокого происхождения, богатые и влиятельные, те, по отношению к которым хронист питает открытую неприязнь; затем «знатные рыцари» и «бедные рыцари», т.е. все кто принимал хотя и принадлежал к феодальной аристократии, но занимал более низкие ступени на ее иерархической лестнице, не пользуясь ни политическим весом, ни имущественным достатком; далее идет «меньшой народ войска», куда относились оруженосцы и пешие.

Концептуальное содержание хроники не исчерпывается апологией рыцарской авантюры, сводимой к взаимосцеплению роковых случайностей. Через рассказ Робера де Клари красной нитью проходит еще одна важная идея, раскрывающая социальные истоки, смысл и направленность «Завоевания Константинополя». Эта хроника в противоположность Жоффруа Виллардуэна – панегирик рядовому рыцарству. Пикардиец воспевает деяния простых людей. В его хронике ясно звучит голос povres chevaliers, той массы, которую постигло в походе жестокое разочарование, поскольку она сама стала отчасти жертвой корыстолюбия, высокомерия, неприкрытого эгоизма, политических интриг своих вождей – знатных сеньоров и венецианского дожа, быстро нашедших общий язык. Они сговаривались за спиной рыцарей, не посвящая тех в свои планы. Так, бароны и прочие высокородные крестоносцы приняли на совете предложение дожа насчет завоевания Задара, а все остальные в войске не знали об этом совете, «кроме самых могущественных лиц». Они хитростью отнимали у рядовых воинов то, что, с точки зрения последних, причиталось им за их ратные труды. Все повествование Р. де К. ведется как бы от имени этих в конечном свете обделенных добычей, обманутых, ущемленных в своих притязаниях рядовых рыцарей, рассчитывавших не на жалкие подачки и не на крохи от завоеванного в Константинополе добра, а нечто гораздо большее.

Робер де Клари изображает завоевание Византии и создание Латинской империи в виде переплетения причин и следствий. Перед нами – цепь внутренне не связанных между собой обстоятельств, перед лицом которых крестоносцам, оказывается, просто нельзя было «устоять», цепь, замкнувшаяся на захвате ими византийской столицы. Р. де К. как натура непосредственная, возможно, не отдавал себе отчета в том, что концепция, содержавшаяся в его изложении событий и сводившая все извивы похода к нагромождению неожиданностей, означала апологию крестоносной авантюры, но в действительности это было именно так. Анализ хроники позволяет нащупать все же заложенную в ней идею, понять замысел хрониста в его социально – политической обусловленности, определить существо исторической концепции Робера де Клари, выяснить, в чем состоит та «правда», которую автору так важно поведать своей аудитории, в отличие от других «добрых рассказчиков». Так же, как и Виллардуэн, Р. де К. спонтанно был прародителем концепции, которая обозначается в отечественной историографии как «теория случайностей. Все перипетии крестового похода – это не результат ни осуществления промысла божьего, ни человеческих предначертаний, а в основном только игра случая.

Реферат опубликован: 28/03/2008